Включение в реестр недобросовестных арендаторов лесных участков и покупателей лесных насаждений сведений об арендаторах, с которыми договоры аренды лесных участков расторгнуты по основанию, предусмотренному пунктом 3 части первой статьи 619 ГК РФ, в системе действующего правового регулирования, не устанавливающего предельный срок сохранения таких сведений в реестре, не исключает превращения этой обеспечительно-предупредительной меры в инструмент подавления экономической самостоятельности и инициативы, сопряженный с избыточным ограничением свободы предпринимательства, а потому противоречит общеправовому принципу справедливости.

Статья 98.1 Лесного кодекса признана не соответствующей Конституции.

Ранее, мы уже писали о том, что Конституционный суд рассматривал жалобу ООО «Горизонт» о проверке конституционности статьи 98.1 Лесного кодекса.

И вот долгожданное мотивированное Постановление КС опубликовано в полном объеме. Скажу сразу, что жалоба удовлетворена и что теперь это будет означать для всей лесной отрасли и лесопользователей (напомню, их в России более 26 тысяч).

Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба ООО «Горизонт». Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе об отсутствии срока пребывания общества в реестре недобросовестных лесопользователей. Реестр не имеет ограничения по сроку пребывания в нем, даже в тех случаях, когда в отношении недобросовестных лесопользователей сняты претензии. Такое положение ограничивало предпринимательскую деятельность в сфере лесной отрасли.

Причины включения в реестр толкуются очень широко. Например, общество «Горизонт», просрочило арендный платеж за лесной участок за 1 квартал.

Общество просило признать статью 98.1 Лесного кодекса РФ противоречащей Конституции РФ, ее статьям 19 и 55 (часть 3), поскольку содержащиеся в указанной норме положения, не устанавливая срока, на который информация о юридическом лице или индивидуальном предпринимателе подлежит включению в реестр недобросовестных арендаторов лесных участков и покупателей лесных насаждений, порождают в системе действующего правового регулирования бессрочное лишение таких субъектов возможности заключать договоры аренды лесных участков для ведения хозяйственной деятельности.

Таким образом, статья 98.1 Лесного кодекса РФ стала предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования ею обусловлено решение вопроса о включении информации об индивидуальных предпринимателях и юридических лицах, с которыми договор аренды лесного участка расторгнут, в реестр недобросовестных арендаторов лесных участков и покупателей лесных насаждений.

Наличие в реестре сведений об индивидуальных предпринимателях или юридических лицах исключает для них в дальнейшем участие в аукционах и открытых конкурсах на право заключения договора аренды лесного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности, а также заключение с ними таких договоров, в частности на новый срок без проведения торгов (часть 4 статьи 73.1, статья 74, пункт 7 части 18 статьи 78 и пункт 7 части 21 статьи 80.1 Лесного кодекса РФ), т.е. влечет ограничения в доступе к использованию природных (лесных) ресурсов и, как следствие, в осуществлении права на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (статья 34, часть 1, Конституции РФ).
Ведение реестра недобросовестных арендаторов лесных участков и покупателей лесных насаждений (и включение в него, помимо прочего, сведений об индивидуальных предпринимателях и юридических лицах, более двух раз подряд не внесших арендную плату в установленный договором срок), не будучи по своей природе разновидностью юридической ответственности, тем не менее представляет собой разумную предупредительно-обеспечительную меру, направленную на отстранение от участия в хозяйственном использовании лесных ресурсов тех субъектов, чье прежнее противоправное поведение (действия, бездействие) свидетельствует о дополнительных рисках, которыми чревато заключение с ними новых лесопользовательских соглашений.

В результате по своему буквальному смыслу статья 98.1 Лесного кодекса на сегодняшний день не предусматривает возможность исключения из реестра сведений об арендаторах, с которыми договоры аренды лесных участков были расторгнуты по основанию, установленному пунктом 3 части первой статьи 619 ГК РФ. Именно таким ее пониманием руководствуются в своей деятельности правоприменительные, в том числе судебные, органы, полагающие, что если включение сведений в реестр отвечало требованиям статьи 98.1 Лесного кодекса РФ, то в последующем их исключение законом не предусмотрено.

Из этого следует, что в отсутствие в данной статье Лесного кодекса РФ, равно как и в иных нормативных положениях, каких-либо положений о сроке, на который информация об арендаторе (индивидуальном предпринимателе или юридическом лице) подлежит включению в реестр недобросовестных арендаторов лесных участков и покупателей лесных насаждений, правоограничения, детерминированные включением в реестр, приобретают для такого лица бессрочный характер.

Как неоднократно отмечал Конституционный Суд РФ, устанавливая те или иные ограничения прав и свобод, законодатель обязан учитывать, что производные от предписаний статьи 55 (часть 3) Конституции РФ цели вводимых им ограничений должны быть не только юридически, но и социально оправданными, а сами ограничения - сопоставимыми с этими целями и отвечающими требованиям справедливости.

При допустимости ограничения федеральным законом того или иного права в соответствии с конституционно одобряемыми целями государству надлежит использовать не чрезмерные, а только необходимые и строго предопределенные этими целями меры.

Публичные интересы могут оправдывать законодательные ограничения прав и свобод, лишь если они соразмерны социально необходимому результату (постановления от 30 октября 2003 года N 15-П, от 22 июня 2010 года N 14-П, от 13 апреля 2017 года N 11-П и др.).

В таком контексте умолчание в статье 98.1 Лесного кодекса РФ о сроках, по истечении которых помещенная в реестр недобросовестных арендаторов лесных участков и покупателей лесных насаждений информация должна исключаться из него, порождает конституционно значимые сомнения относительно обоснованности избранного законодателем правового режима ведения данного реестра.

Особенно наглядно это проявляется на фоне юридических параметров аналогичных реестров, касающихся сведений о субъектах экономической деятельности, ранее нарушавших в различных сферах правового регулирования договорные обязательства или требования действующего законодательства, в том числе при использовании природных ресурсов.
Присущие им правила, обусловливая сходные правоограничения включением в реестр сведений об индивидуальных предпринимателях или юридических лицах, одновременно определяют и сроки, по истечении которых эти сведения должны быть из реестра исключены.
Так, по смыслу частей 2 и 7 статьи 36.1 Водного кодекса РФ информация, в частности о водопользователях, чье право пользования водными объектами прекращено по решению суда вследствие нецелевого их использования или использования с нарушением законодательства (пункты 1 и 2 части 3 статьи 10 данного Кодекса), исключается из реестра недобросовестных водопользователей и участников аукциона на право заключения договора водопользования по истечении двух лет с даты ее включения в реестр.

Согласно пунктам 29 и 32 статьи 39.12 Земельного кодекса РФ сведения, включенные в реестр недобросовестных участников аукциона по продаже земельного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности, либо аукциона на право заключения договора аренды земельного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности, также должны быть исключены из него по истечении двух лет со дня их внесения.

Указанные нормы вполне определенно свидетельствуют, что правоограничения, порождаемые включением в реестр недобросовестных арендаторов лесных участков и покупателей лесных насаждений, не могут, по общему правилу, иметь бессрочный характер.

Не конкретизированное по времени бессрочное ограничение в доступе к использованию природных (лесных) ресурсов, равно как и в свободном распоряжении своими способностями и имуществом в этой сфере, не может предопределяться одним лишь фактом расторжения договора аренды лесного участка судом по основанию, предусмотренному пунктом 3 части первой статьи 619 ГК РФ, притом что действия (бездействие) арендатора, с которыми данное законоположение связывает право арендодателя требовать расторжения договора в судебном порядке, не влекут, причинения ущерба окружающей среде.

Отсутствие в статье 98.1 Лесного кодекса РФ положений, гарантирующих исключение сведений об арендаторах из указанного в ней реестра по истечении определенного времени, не согласуется с фундаментальными правовыми принципами, из которых вытекает необходимость обеспечения государством разумной соразмерности между используемыми средствами и преследуемой целью, с тем чтобы поддерживался баланс конституционно защищаемых ценностей и лицо не подвергалось чрезмерному обременению (постановления Конституционного Суда РФ от 16 июля 2008 года N 9-П, от 17 апреля 2019 года N 18-П и др.).
В силу этого включение в реестр недобросовестных арендаторов лесных участков и покупателей лесных насаждений сведений об арендаторах, с которыми договоры аренды лесных участков расторгнуты по основанию, предусмотренному пунктом 3 части первой статьи 619 ГК РФ, в системе действующего правового регулирования, не устанавливающего предельный срок сохранения таких сведений в реестре, не исключает превращения этой обеспечительно-предупредительной меры в инструмент подавления экономической самостоятельности и инициативы, сопряженный с избыточным ограничением свободы предпринимательства, а потому противоречит общеправовому принципу справедливости.
Федеральному законодателю надлежит - в соответствии с требованиями Конституции РФ и основанными на них правовыми позициями Конституционного Суда РФ, выраженными в Постановлении, - не позднее 1 января 2021 года внести в правовое регулирование необходимые изменения.

При этом он не лишен возможности в рамках предоставленной ему дискреции дифференцировать сроки нахождения в реестре недобросовестных арендаторов лесных участков и покупателей лесных насаждений информации о соответствующих индивидуальных предпринимателях и юридических лицах в зависимости от оснований ее включения в реестр, характера и последствий противоправных действий (бездействия), с которыми связано включение в него такой информации, а также предусмотреть иные условия ее исключения из реестра.

При этом, осуществляя выбор средств и способов правового воздействия на субъектов предпринимательской деятельности, законодатель должен учитывать как сложившуюся в России отраслевую систему правового регулирования и общие принципы соответствующих отраслей права - публичного или частного, так и социальные, экономические и иные факторы, определяющие объективные пределы его полномочий (постановления Конституционного Суда РФ от 18 июля 2008 года N 10-П и от 30 марта 2016 года N 9-П).

Верховный суд Российской Федерации опубликовал Определение от 3 марта 2020 года по делу от 3 марта 2020 г. N 77-КГ19-21, 2-3/2019, которым решали судьбу пчёл. Но вместо погружения в проблему о том относятся пасеки к категории источника повышенной опасности или действительно создают угрозу жизни и здоровью людей, например, являясь переносчиками инфекционных заболеваний. Суд ушел в плоскость оценки правомерного приобщения доказательств - экспертных исследований.

История вопроса.

Пчеловод Макаров на протяжении нескольких лет размещает на земельном участке ульи с пчелами (пасеку) имеет все предусмотренные ветеринарные документы и разрешения. Но, недовольные соседи Константин Егорович и Любовь Дмитриевна подали к семье пчеловодов иск о запрете размещения ульев с пчелами (пасеки) на земельном участке.

4 июля 2012 г. соседка Любовь Дмитриевна возле своего дома была ужалена пчелой, после чего ее состояние ухудшилось, и она была доставлена в ГУЗ "Данковская ЦРБ", где проходила стационарное лечение с 4 июля 2012 г. по 10 июля 2012 г. с диагнозом "острая аллергическая реакция на укус пчелы в виде отека Квинке".

6 июля 2018 г. сосед Констанстин Егорович возле дома N 12 был ужален пчелой, после чего его состояние ухудшилось, и он был доставлен в ГУЗ "Данковская МРБ", где ему был поставлен диагноз "аллергическая реакция на укус пчелы".

Они посчитали, что нахождение ульев с пчелами (пасеки) на соседнем с ними участке лишает возможности истцов полноценно использовать свои земельные участки из-за угрозы укусов пчелами и причинения физической боли. Поскольку истцы страдают аллергической реакцией на яд пчелы.

Рассмотрение дела в суде первой инстанции.

Суд первой инстанции на основании проведенных судебных медицинских исследований о действительных аллергических реакциях истцов на укусы пчел постановил запретить Макарову размещение ульев (пасеки).

Согласно судебным экспертным заключениям установлено, что укушенные страдают аллергической реакцией, так как у них выявлена высокая реактивность организма на такой аллерген, как "яд пчелы", при ужалении реальна возможность развития аллергической реакции.

Липецкий областной суд решение суда отменил.

Принадлежность пчел, которые укусили соседей к пчелам с пасеки Макарова не установлена, а значит при условии, что пасека соответствует Ветеринарным правилам содержания медоносных пчел в целях их воспроизводства, выращивания, реализации и использования для опыления сельскохозяйственных энтомофильных растений и получения продукции пчеловодства, утвержденных Приказом Минсельхоза России N 194 от 19 мая 2016 г., а значит отсутствуют допустимые доказательства потенциальной угрозы со стороны пчел.

Макаров представил в дело внесудебное исследование эксперта, выводы которого положены в основу определения суда апелляционной инстанции, о том, что его пчелы не угрожают здоровью граждан, а принадлежат к миролюбивой породе, при этом проводить судебную экспертизу не стал.

В буквальном смысле, суд первой инстанции при исследовании вопроса ограничился исследованием аллергических реакций организма соседей и Методическими рекомендациями по технологическому проектированию объектов пчеловодства РД-АПК 1.10.08.01-10, утвержденными Министерством сельского хозяйства Российской Федерации 6 августа 2010 г., Законом Российской Федерации от 14 мая 1993 г. N 4979-1 "О ветеринарии" на основании чего и установил, что укусы пчел несут реальную угрозу здоровью граждан.

Суд апелляционной инстанции посчитал необходимым исследовать сам источник угрозы, то есть пчёл с пасеки и порядок их содержания, регламентированный Приказом Минсельхоза России N 194 от 19 мая 2016 г. о порядке содержания медоносных пчёл.

Действительно, вопрос как со стороны пострадавших граждан, так и со стороны пасечника, является важным.

Поэтому позиция судом по таким делам должны быть взвешенной и объективной. А позиция Верховного суда направлена на выработку стандартов доказывания в подобных ситуациях.

Что важно исследовать индивидуальные реакции человеческого организма (непереносимость), вред самого вещества «пчелиного яда» выделяемого пчелами, на предмет его опасного воздействия или нарушение пчеловодом порядка содержания пчел?

Пчеловодство является популярным занятием среди населения и не только России.

Пчелиный яд (апитоксин) — продукт секреторной деятельности желез рабочих особей медоносной пчелы. Представляет собой прозрачную, слегка желтоватую жидкость, горькую и жгучую на вкус, со своеобразным резким ароматическим запахом. Плотность 1,1313 г/мл, pH водного его раствора 4,5-5,5. Яд содержит около 40 % сухого остатка и на воздухе быстро высыхает. Но, несмотря на это, токсические свойства его сохраняются в течение долгого времени.

(https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D1%87%D0%B5%D0%BB%D0%B8%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D1%8F%D0%B4)

Позиция Верховного суда

Верховный суд отменил апелляционное определение, по основания нарушения оценки доказательств.

Верховный суд установил, что при рассмотрении дела допущены существенные нарушения норм материального права и (или) норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

В соответствии с пунктом 2 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц.

В то же время статьей 304 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.

Данная норма, предоставляя собственнику защиту от нарушений, не связанных с лишением владения, в том числе предполагает возможность защиты прав собственника от действий владельца соседнего земельного участка

Согласно статье 1 Федерального закона от 30 марта 1999 г. N 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" санитарно-эпидемиологическое благополучие населения - состояние здоровья населения, среды обитания человека, при котором отсутствует вредное воздействие факторов среды обитания на человека и обеспечиваются благоприятные условия его жизнедеятельности; безопасные условия для человека - состояние среды обитания, при котором отсутствует опасность вредного воздействия ее факторов на человека.

Согласно статье 10 данного Закона граждане обязаны не осуществлять действия, влекущие за собой нарушение прав других граждан на охрану здоровья и благоприятную среду обитания.

Пунктом 11 Ветеринарных правил содержания медоносных пчел в целях их воспроизводства, выращивания, реализации и использования для опыления сельскохозяйственных энтомофильных растений и получения продукции пчеловодства, утвержденных Приказом Минсельхоза России N 194 от 19 мая 2016 г., установлено, что ульи с пчелами подлежат размещению на расстоянии не менее 3 метров от границ соседних земельных участков с направлением летков к середине участка пчеловода, или без ограничений по расстояниям, при условии отделения их от соседнего земельного участка глухим забором (или густым кустарником, или строением) высотой не менее двух метров.

Согласно Методическим рекомендациям по технологическому проектированию объектов пчеловодства РД-АПК 1.10.08.01-10, утвержденным Министерством сельского хозяйства Российской Федерации 6 августа 2010 г., приусадебные участки и участки садоводческих товариществ должны быть огорожены сплошным забором высотой не менее 2 метров, по периметру забора высаживаются деревья и кустарники такой же высоты. Размещение пасеки не допускается в непосредственной близости (в радиусе 300 метров) от усадеб граждан, имеющих заключение об аллергической реакции на ужаление пчел (пункты 3.1, 3.5, 3.6).

Как следует из пункта 1.2 данных Методических рекомендаций, в соответствии с Федеральным законом N 184-ФЗ от 27 декабря 2002 г. "О техническом регулировании" до принятия соответствующих технических регламентов техническое регулирование в области применения ветеринарно-санитарных мер осуществляется в соответствии с Законом Российской Федерации N 4979-1 от 14 мая 1993 г. "О ветеринарии".

Частью 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

В соответствии с частью 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Доказательством по делу является заключение эксперта, сформулированное на основе проведенной экспертизы.

Макаров, возражая против исковых требований, ссылался на исследование эксперта, выводы которого положены в основу определения суда апелляционной инстанции. Вместе с тем суд не учел, что указанное заключение было составлено не на основе определения суда о назначении экспертизы, а по заказу ответчика.

Таким образом, данное доказательство следует квалифицировать не как заключение эксперта применительно к положениям статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а как письменное доказательство, к которому предъявляются иные требования.

Вместе с тем, при рассмотрении дела вопрос о проведении экспертизы судом не ставился и со сторонами по делу не обсуждался.

Вместе с тем, судом апелляционной инстанции, в нарушение требований статей 67, 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, доводам истцов о том, что ответчиком не представлено доказательств содержания пчел миролюбивых пород, поскольку отсутствует идентификация пчел с указанием соответствующей породы, оценки не дано.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации определила апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Липецкого областного суда отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Итак, среди выводов коллегии Верховного суда, в качестве необходимого для установления причинения вреда здоровью и запрета Макарову заниматься пчеловодством на конкретном земельном участке можно выделить указание апелляционной инстанции об исследовании характера породы пчел, которых разводит Макаров.

Но открытым остается вопрос о том, как устанавливать причинную связь между пчелиными укусами соседей и пчелами Макарова, если сами пчелы не были объектом исследования?

И почему вдруг спор о причинении вреда здоровью перешел в спор о запрете пасеки Макарова?

Может нужно просто приглашать соседей на чай с медом и весь вопрос в личном, а не публичном интересе.

Судебная практика Постановление Конституционного Суда РФ от 05.03.2020 N 11-П "По делу о проверке конституционности подпунктов 4 и 5 пункта 1 и пункта 5 статьи 57 Земельного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки И.С. Бутримовой"
1 АПРЕЛЯ/ 2020

Само наличие у собственников земельных участков убытков, вызванных правомерным ограничением их прав на землю, является основанием для их возмещения

Конституционный Суд РФ признал подпункты 4 и 5 пункта 1 статьи 57 Земельного кодекса РФ не соответствующими Конституции РФ в той мере, в какой содержащиеся в них положения о возмещении убытков в случае ограничения прав собственника земельного участка правомерными действиями органа государственной власти или органа местного самоуправления в связи с установлением зоны охраны объекта культурного наследия - в системе действующего правового регулирования и с учетом их истолкования в правоприменительной практике - в силу своей неопределенности не позволяют однозначно определить условия такого возмещения.

Федеральному законодателю надлежит внести в действующее правовое регулирование изменения в части условий возмещения убытков, причиненных правомерными действиями органа государственной власти или органа местного самоуправления по ограничению прав собственника земельного участка.

Впредь до внесения соответствующих изменений основанием для возмещения убытков, причиненных собственникам земельных участков ограничением их прав на землю органом государственной власти или органом местного самоуправления по причине правомерного установления или изменения зоны охраны объекта культурного наследия, является само наличие убытков, вызванных правомерными действиями этого органа.

Пункт 5 статьи 57 Земельного кодекса РФ, позволяющий Правительству РФ определять порядок возмещения убытков, предусмотренных данной статьей, признан не противоречащим Конституции РФ.